Каждое художественное произведение функционирует в культуре в качестве символической формы. Его «жизнь» заключается в постоянном смысловом изменении, как ни парадоксально это звучит. Так, опера создается в определенном культурном контексте, наиболее полное представление о котором можно получить в «момент» премьеры, привлекающей к произведению внимание общественности. Изменяясь, культурный контекст влияет и на интерпретацию оперы. Каждая новая постановка демонстрирует также и изменения в подходе к национальной истории.
Механизм этой интерпретации удобно описать с помощью предложенной Р. Бартом схемы записи мифа.
Мифом Барт называет «оформленную идею» – вторичную семиологическую систему, строящую на основе языка-объекта метаязык – «второй язык, на котором говорят о первом» (14, с. 79).
Схема 1
| Означающее | Означаемое | |
|
Знак Смысл Означающее Форма |
Означаемое Концепт |
|
| Знак / Значение | ||
В нашем случае язык-объект – опера в ее «изначальной соотнесенности», миф-метаязык – символическая форма, новое прочтение оперы, знаковой основой которой является смысл – знак в первичной и форма во вторичной системе.
Схема 2
|
Музыкально-вербальная форма |
Творческий замысел композитора |
|
|
Русская историческая опера |
Обновляющаяся идея, концепция, точка зрения, режиссура |
|
| Новая символическая форма | ||
Запись каждой новой символической формы сопровождается «обеднением смысла» и в то же время наполнением формы новым смыслом, который предоставляет концепт – «побудительная причина сотворения мифа» (там же, с. 83). Концепт деформирует смысл и таким образом натурализует себя, что и является функцией символической формы.
Деформация смысла концептом может быть серьезной настолько, что новое прочтение оперы нивелирует предыдущие. Тем не менее, при любом изменении концепт лишь деформирует смысл, но не уничтожает его, «концепт отчуждает смысл» (там же, с. 88).
Язык-объект и метаязык определенным образом связаны друг с другом: не всякий концепт способен создать новую символическую форму, а деформация смысла не может превышать того предела, за которым лежит разрушение языка-объекта. Следовательно, язык-объект можно выделить при любых смысловых изменениях.
Анализ аксиологического пространства вокруг премьеры каждой из перечисленных опер и ее новых интерпретаций позволит выявить означающее языка-объекта – неизвестное, традиционно называемое творческим замыслом композитора.